Человек с авоськами

авторы: Элла Титова-Ромм (Майка) и Михаил Роммом

В пятницу вечером, 16 августа 1991 года, Пётр Алексеевич ехал в электричке по направлению из центра. Он угрюмо сидел на краю деревянной скамейки, облокотившись на большой клубок, напоминающий скомканную волейбольную сетку, и подрёмывал, протянув длинные ноги в проход. На лбу дрожали капли пота. Рубашка прилипла к спине. На станции «Серп и молот» в вагон, прихрамывая, вошёл Иван Васильевич. Он медленно волочил на тележке что-то мягкое, обёрнутое в целлофан. Подойдя к той скамейке, на которой сидел Пётр Алексеевич, он протащил своё полное тело к самому окну, поставил тележку вертикально, присел, обтёрся рукавом, отдышался и, наконец, уставился в занесённое пылью стекло. В этот самый момент на скамейку напротив приземлилось худое и вертлявое тело Павла Петровича. На полу у его ног оказался большой деревянный ящик, в котором что-то позвякивало.

- Уф-ф! – громогласно протянул Павел Петрович – Ну и жара-а!

Пётр Алексеевич поднял глаза, окинул взглядом соседей и ещё плотнее прижался к волейбольной сетке.

- Что это у тебя, мужик? Невод, что ли? – воскликнул разговорчивый обладатель деревянного ящика.

Пётр Алексеевич вновь поднял взгляд на тощего соседа, но ответить не соблаговолил. Это не смутило Павла Петровича, и он сказал:

- Да ладно, на троих сообразим?

С этими словами он отковырнул верхнюю доску своего ящика и извлёк непочатую поллитру. Иван Васильевич, который сидел на целлофановом мешке, сразу ожил и достал неизвестно откуда зелёное яблоко.

- А вот и закусон, – согласился он на деловое предложение соседа.

- У меня ничего нет, ребята, кроме авосек, – Пётр Алексеевич, наконец, заговорил, ткнув пальцем в волейбольную сетку.

- Ну ничего себе авоськи! – обрадовался возмутитель спокойствия Павел Петрович. – Зарплата, что ли?

- Она самая, – подтвердил угрюмый Пётр Алексеевич. – Уже третий месяц выдают вместо денег.

- А нам одеялами, – указал на свой объёмный багаж Иван Васильевич.

Он достал из кармана перочинный ножик и аккуратно разрезал яблоко на три равные доли. Павел Петрович наполнил пластиковый стаканчик, который всегда носил с собой, и протянул Ивану Васильевичу. Тот выпил залпом, хрустнул яблоком и вернул стаканчик на раздачу. Аналогично поступил и Пётр Алексеевич. Последним выпил хозяин бутылки.

- Хорошо пошла! – сказал Пётр Алексеевич со всей серьёзностью. Тут же разлили по второй.

- Как авоськи идут, приятель? Почём авоськи для народа? – спросил Павел Петрович.

- Пятьдесят копеек за штуку, а выдали в этот месяц по тыще, – ответил Пётр Алексеевич.

- Ну мы и дожили, мужики! – заговорил Иван Васильевич. – Вместо денег свой же товар от завода получаем! Куда всё катится?!

- Ничего, браток, авось прорвёмся! – подбодрил его неугомонный Павел Петрович.

- Авось, авось, – хмуро возразил Пётр Алексеевич и остановился на этом.

Он встал, протянул руку одному собутыльнику, потом другому.

- Мне пора, будьте здоровы, ребята. – Поезд подъезжал к станции «Пролетарская».

Они молча пожали друг другу суровые рабочие ладони, прощаясь, видимо, навсегда. За время их краткого общения в вагон набилось много новых пассажиров с тюками, ящиками, коробками и баулами. Петру Алексеевичу было нелегко протиснуться к выходу. Когда он, наконец, оказался в дверях, входящие начали вталкивать его обратно. Пришлось приложить усилие, чтобы прорваться против течения толпы. Когда одна нога подвыпившего пассажира была уже на перроне, двери начали закрываться. Он успел выдернуть из вагона и другую ногу, но большой мешок с авоськами зажало дверьми, и поезд тронулся. Пётр Петрович пошёл за вагоном, не выпуская из рук свою месячную заработную плату. Поезд разгонялся, и Пётр Петрович бежал всё быстрее и быстрее, приближаясь к обрыву в конце платформы.

18 июля 2016 года

Элла Титова-Ромм, Михаил Ромм